Трагедия (440—430-е до н. э.)
«Трахинянки» — значит «девушки из города Трахина».
Трахин («скалистый») — это маленький городок в глухой горной окраине
Греции, под горой Этой, недалеко от славного ущелья Фермопил. Знаменит
он только тем, что в нем прожил свои последние годы величайший из
греческих героев — Геракл, сын Зевса. На горе Эте он принял добровольную
смерть на костре, вознесся к небесам и стал богом. Невольной виновницей
этой его мученической кончины была его жена Деянира, верная и любящая.
Она — героиня этой трагедии, а хор трахинских девушек — это ее
собеседницы.
Почти все греческие герои были царями в разных
городах и городках, — кроме Геракла. Свою будущую божественность он
отрабатывал подневольным трудом на службе у ничтожного царя из Южной
Греции. Для него он совершил двенадцать подвигов, один другого тяжелее.
Последним был спуск в Аид, подземное царство, за страшным трехглавым
псом, сторожившим царство мертвых. Там, в Аиде, он встретил тень
богатыря Мелеагра, тоже борца с чудовищами, самого могучего из старших
героев. Мелеагр сказал ему: «Там, на земле, у меня осталась сестра по
имени Деянира; возьми ее в жены, она достойна тебя».
Когда Геракл кончил свою подневольную службу, он
пошел на край Греции свататься к Деянире. Он пришел вовремя: там текла
река Ахелой, самая большая в Греции, и бог ее требовал Деяниру себе в
жены. Геракл схватился с богом в борьбе, придавил его, как гора; тот
обернулся змеем, Геракл стиснул ему горло; тот обернулся быком, Геракл
сломил ему рог. Ахелой покорился, спасенная Деянира досталась Гераклу, и
он повез ее с собою в обратный путь.
Путь лежал еще через одну реку, а перевозчиком на
той реке был дикий кентавр Несс, получеловек-полуконь. Деянира ему
понравилась, и он захотел похитить ее. Но у Геракла был лук и были
стрелы, отравленные черной кровью многоглавой змеи Гидры, которую он
когда-то победил и изрубил. Стрела Геракла настигла кентавра, и тот
понял, что пришла его смерть. Тогда, чтобы отомстить Гераклу, он сказал
Деянире: «Я любил тебя, и хочу тебе сделать добро. Возьми крови из моей
раны и храни ее от света и людей. Если муж твой полюбит другую, то
намажь его одежду этой кровью, и любовь его вернется к тебе». Деянира
так и сделала, не зная, что Нессова кровь отравлена стрелою Геракла.
Прошло время, и ей пришлось вспомнить об этой
крови. Геракл гостил у знакомого царя в городе Эхалии (в двух днях пути
от Трахина), и ему полюбилась царская дочь Иола. Он потребовал у царя ее
себе в наложницы. Царь отказал, а царский сын насмешливо добавил: «Не к
лицу ей быть за тем, кто двенадцать лет служил, как подневольный раб».
Геракл рассердился и столкнул царского сына со стены — единственный раз
в жизни убил врага не силой, а обманом. Боги наказали его за это — еще
раз отдали в рабство на год к распутной заморской царице Омфале.
Деянира ничего об этом не знала. Она жила в Трахине одна с юным сыном
Гиллом и терпеливо ждала возвращения мужа.
Здесь и начинается драма Софокла.
На сцене Деянира, она полна тревоги. уходя, Геракл
велел ей ждать его год и два месяца. Ему было пророчество: если
погибнуть — то от мертвого; а если не погибнуть — то вернуться и обрести
наконец отдых после трудов. Но вот прошли и год и два месяца, а его
все нет. Неужели сбылось пророчество, и он погиб от какого-то мертвого,
и уже не вернется доживать свои дни на покое рядом с ней? Хор
трахинянок ободряет ее: нет, хоть во всякой жизни есть и радости и беды,
но отец Зевс не оставит Геракла! Тогда Деянира зовет своего сына Гилла и
просит его пойти на поиски отца. Он готов: до него уже дошел слух, что
Геракл провел год в рабстве у Омфалы, а потом пошел походом на Эхалию —
мстить царю-обидчику. И Гилл отправляется искать его под Эхалию.
Едва Гилл уходит, как и в самом деле слух
подтверждается: от Геракла приходят вестники — сказать о победе и о
близком его возвращении. Их двое, и они не безликие, как обычно в
трагедиях: у каждого свой характер. Старший из них ведет с собою группу
безмолвных пленниц: да, Геракл отслужил свой год у Омфалы, а потом
пошел на Эхалию, взял город, захватил пленниц и шлет их рабынями
Деянире, а сам должен принести благодарственные жертвы богам и тотчас
будет вслед. Деянире жаль пленниц: только что они были знатными и
богатыми, а теперь — рабыни. Деянира заговаривает с одной из них, самой
красивой, но та молчит. Деянира отсылает их в дом — и тут к ней подходит
второй вестник. «Старший сказал тебе не всю правду. Не из мести Геракл
брал Эхалию, а из любви к царевне Иоле: это с ней ты сейчас
заговаривала, а она молчала». Нехотя старший вестник признает: это так.
«Да, — говорит Деянира, — любовь есть бог, человек пред ней бессилен.
Подожди немного: я дам тебе подарок для Геракла».
Хор поет песню во славу всевластной любви. А потом
Деянира рассказывает трахинянкам о своем подарке для Геракла: это плащ,
который она натерла той самой кровью Несса, чтобы вернуть себе Гераклову
любовь, потому что ей обидно делить Геракла с соперницей. «Надежно ли
это?» — спрашивает хор. «Я уверена, но не пробовала». — «Уверенности
мало, нужен опыт». — «Сейчас будет». И она передает вестнику закрытый
ларец с плащом: пусть Геракл наденет его, когда будет приносить
благодарственные жертвы богам.
Хор поет радостную песню во славу возвращающегося
Геракла. Но Деянира в страхе. Она натирала плащ клоком овечьей шерсти, а
потом бросила этот кровавый клок наземь, — и вдруг, говорит она, он
вскипел на солнце темной пеной и растекся по земле красно-бурым пятном.
Не грозит ли беда? не обманул ли ее кентавр? не отрава ли это вместо
приворота? И впрямь, не успевает хор ее успокоить, как стремительным
шагом входит Гилл: «Ты убила Геракла, ты убила моего отца!» И он
рассказывает: Геракл надел плащ, Геракл зарезал жертвенных быков, Геракл
разжег костер для всесожжения, — но когда костер дохнул жаром на плащ,
тот словно прилип к его телу, вгрызся болью до костей, словно огонь или
змеиный яд, и Геракл упал в корчах, с криками проклиная и плащ, и ту,
которая его прислала. Сейчас его несут на носилках в Трахин, но донесут
ли живым?
Деянира молча слушает этот рассказ, поворачивается и
скрывается в дом. Хор в ужасе поет о наставшей беде. Выбегает вестница —
старая кормилица Деяниры: Деянира убила себя. В слезах обошла она дом,
простилась с алтарями богов, поцеловала двери и пороги, села на брачное
ложе и вонзила меч в левую грудь. Гилл в отчаянии — не успел ей
помешать. Хор в двойном ужасе: смерть Деяниры в доме, смерть Геракла у
ворот, что страшней?
Приближается конец. Вносят Геракла, он мечется на
носилках с неистовыми криками: победитель чудовищ, самый могучий из
смертных, он погибает от женщины и взывает к сыну: «Отомсти!» В
промежутках между стонами Гилл объясняет ему: Деяниры уже нет, вина ее —
невольная, это ее обманул когда-то злой кентавр. Теперь Гераклу ясно:
пророчества сбылись, это он погибает от мертвого, а отдых, который его
ждет, — это смерть. Он приказывает сыну: «Вот два последние мои завета:
первый — отнеси меня на гору Эту и положи на погребальный костер;
второй — ту Иолу, которую я не успел взять за себя, возьми ты, чтобы она
стада матерью моих потомков». Гилл в ужасе: заживо сжечь отца,
жениться на той, которая — причина смерти и Геракла и Деяниры? Но
противиться Гераклу он не может. Геракла уносят; никто еще не знает, что
с этого костра он вознесется к небесам и станет богом. Гилл провожает
его словами:
«Никому недоступно грядущее зреть,
Но увы, настоящее горестно нам
И постыдно богам,
А всего тяжелее оно для того,
Кто пал роковою жертвой».
И хор вторит:
«Разойдемся теперь и мы по домам:
Увидели мы ужасную смерть,
И много мук, небывалых мук, —
Но на все была Зевсова воля».
|