Задачи художественного развития
учащихся
Формирование нравственно-эстетической
отзывчивости
на прекрасное и безобразное в жизни и в искусстве
Дети должны:
— проявлять интерес, бережное
отношение к народному (крестьянскому) прикладному искусству как к
сокровищнице духовного, нравственного, эстетического опыта народа;
— видеть черты национального
своеобразия в произведениях крестьянского искусства: в декоре
традиционного жилища, предметах крестьянского быта, орнаментах
вышивки, одежды.
Формирование творческой активности
Дети должны:
— уметь выявлять в произведениях
крестьянского искусства связь конструктивного, декоративного и
изобразительного элементов языка, единство материала, формы и
декора;
— активно включаться в процесс
восприятия и в практическую деятельность, связанную с созданием
разнообразных «проектов» и декоративных рисунков с учетом
особенностей образного языка крестьянского прикладного искусства.
Формирование художественных знаний,
умений и навыков
В результате обучения в V классе
учащиеся должны:
з н а т ь:
— об истоках и специфике образного
языка декоративно-прикладного искусства;
— об особенностях уникального
крестьянского искусства (традиционность, связь с природой,
коллективное начало, масштаб космического в образном строе
крестьянских вещей, множественность вариантов художественных
трактовок традиционных образов, мотивов, сюжетов);
— смысловое значение традиционных
образов, мотивов (древо жизни, мать-земля, конь, птица, солярные
знаки и т. д.);
у м е т ь:
— выявлять связь художественного
образа вещи с ее практическим значением, материалом, техникой
исполнения (ткачество, вышивка, резьба по дереву и т. д.);
— воплощать собственный замысел с
опорой на народную традицию;
— отражать в рисунках и «проектах»
единство формы и декора, народные представления о красоте на
доступном для данного возраста уровне, совершенствуя умения в
области декоративной композиции;
— владеть практическими навыками
выразительного использования фактуры, цвета, формы, ритма, объема, а
также принципами декоративного обобщения в процессе создания
декоративных композиций в духе народного (крестьянского) искусства;
— реализовывать полученные знания и
умения в процессе восприятия и учебно-творческой декоративной
деятельности.
В течение I четверти учащиеся
знакомятся с народным (крестьянским) искусством, закладывающим
фундамент для осознания специфики декоративно-прикладного
искусства, истоков его образного языка и содержания. В процессе
знакомства с достаточно разнообразными предметами крестьянского
быта пятиклассники должны осознать, почему у декоративно-прикладного
искусства именно такой способ выражения (т. е. язык
знака, символизирующего некую идею), совершенно не похожий
на способы выражения в других видах искусства.
Отсюда
форма изображения (обобщенно-лаконичная,
условно-выразительная, являющаяся элементом народного орнамента) и
цвет (декоративно-плоскостное пятно) как символические знаки в
языке народного искусства.
Приобщение
учащихся к народному (крестьянскому) искусству желательно
осуществлять в системе Природа — Человек — Культура (Искусство),
исходя из того, что народное искусство — это и сама природа, и
историческая память народа, его отношение к миру. Такой подход дает
возможность рассматривать произведения крестьянского искусства с
точки зрения отражения в них поэтических представлений человека о
мире родной природы и большом мире Вселенной, сущностных сил
мастера-земледельца, всей полноты его художественного дарования, а
также во взаимосвязи с памятниками устно-поэтического, музыкального
народного творчества.
Восприятие
произведений крестьянского искусства в системе
Природа — Человек — Культура помогает увидеть и понять общность и
различие между аналогичными предметами искусства своего родного края
и других регионов.
Исключительно
важное значение для понимания учащимися содержательной глубины
крестьянского прикладного искусства имеет раскрытие идеи
целостности м и р а, выраженной через символическую
трехчастность (космос-небо, земля, подземно-подводный мир). На
уроках школьники осознают, что каждый художественно оформленный
предмет включен в высокий порядок мира природы и космоса и тоже
отмечен или трехчастной структурой (костюм, изба, наличник окна-ока
и т. п.), или символическими знаками трехчастности.
Педагог должен
понимать, что крестьянское искусство не может быть глубоко
прочувствовано, понято учащимися при формальном подходе к раскрытию
его специфики, не учитывающем духовно-ценностное содержание,
выраженное всем богатством строя вещи-образа.
Знакомство с
памятниками крестьянского прикладного искусства происходит через
рассматривание таблиц, фотографий, слайдов с изображениями резного
декора деревенского дома, деревянной фигурной посуды, пряничных
досок, прялок, вальков, рубелей, орнаментов народной вышивки,
народного праздничного костюма, а также, конечно, подлинных вещей,
позволяющих говорить о нерасторжимом единстве конструкции и декора,
о богатстве художественных трактовок традиционных образов и мотивов,
их «природности», изобразительной условности, символизации.
Одновременно зрительный материал формирует насмотренность учащихся.
В формировании
познавательного интереса, эмоционально-ценностного отношения
учащихся к крестьянскому искусству огромное значение имеет слово
учителя. Оно становится не только носителем художественной
информации, но, организованное по законам искусства, может быть
столь же эффективным, что и зрительный образ. Более того,
комплексное воздействие слова (образного, емкого, содержательного) и
зрительного образа даст возможность раскрыть глубину и
многоплановость произведений народного искусства, развивая от урока
к уроку у учащихся потребность видеть высшее в повседневном и
привычном, воспитывая чувство сопричастности к
материально-духовному наследию наших предков.
Для подготовки к
занятиям учителю предлагается следующий литературный материал,
который поможет донести до сознания учащихся очень важные черты
народного прикладного искусства.
На уроках
I четверти мы предлагаем использовать высказывание академика
Д. С. Лихачева о народных представлениях о
к р а с о т е,
о народной культуре как надежной «системе» п а м я т и:
Л и х а ч е в Д. С.
Память культуры и культура памяти / Юный художник.— 1983.— № 8.—
С. 1—3.
«Культура — это
память. Одно из самых сильных впечатлений моей жизни — посещение в
детстве крестьянской семьи на Русском Севере, в селе неподалеку от
основанного тогда Мурманска. Помню, меня поразила чистота в избе,
красота наряда хозяйки, вся церемония приема гостей — обычных
петроградских школьников. И разговор был степенный, приветливый, и
обед — по заведенному издавна ритуалу. Во всем чувствовалась высокая
традиционная культура.
В
то время я еще не понимал, откуда это все в обычной деревенской
семье, скорее всего, неграмотной. А ведь отгадка проста. У
всех народов мира крестьянские культуры — древнейшие,
обладающие к тому же очень надежной «системой»
памяти. Веками, по крупицам собирали землепашцы свое духовное
богатство — сказки, былины и песни, трудовые и бытовые
навыки, семейный и общественный уклад. Все хорошее не забывалось,
а передавалось из поколения в поколение, снова и снова проверялось
опытом и становилось традицией.
Единство
представлений о красоте определило единство художественного стиля, и
это, как броня, защищало народное творчество от пошлости. Такова
сила памяти — величайшей из основ, на которых зиждется культура.
Память
противостоит самой смерти. В русском языке «упасть без
памяти» значит примерно то же, что и «потерять
сознание» или «лишиться чувств». А если
навек утратить и то и другое — не лучше ли просто умереть!
Выходит, слова «память» и «жизнь»
едва ли не синонимы. Вот какой высокий нравственный смысл
издавна придавал этому понятию русский человек».
Из предисловия
Д. С. Лихачева к кн.: Н е к р а с о в а М. А. Народное
искусство как часть культуры. — М., 1983. — С. 5—6.
«...Русское народное искусство, как и
искусство любого народа, — это прежде всего мир особого отношения
человека к своему труду, к своей деятельности вообще и к жизни в
целом. Мировоззрением народа является его трудовая деятельность,
быт, его обряды. И предметы народного искусства — все без
исключения — всегда были в употреблении: ими работали, они помогали
человеку даже тогда, когда служили празднику, ибо крестьянский
праздник, как и всякий народный отдых, — часть трудового быта.
Предметы
народного быта все принадлежат единому стилю, это тоже одна из
причин, почему они не могут быть выхвачены из окружения. Все они
выражают единое представление о красоте. Что же это за представление
о красоте?
Определить его не
совсем просто. Прежде всего народные предметы предназначены для
сильной, трудовой руки, для руки, которая с детства привыкла с ними
обращаться — с ними или с похожими на них. И в этом одна из причин
их традиционности. Здесь не традиционность эстетических
представлений, а традиционность трудового стереотипа, традиционность
всего быта и всей обрядности в целом, всей жизни.
С
другой стороны, предметы народного искусства созданы для глаз,
которые большей частью проводят свою жизнь на ярком свету,
а для Русского Севера — еще и на белом свету полгода
лежащего снега. Глаз привык к свету, его яркости, а отчасти
утомлен его белизной или зеленой однообразностью. Поэтому
краски подбираются по контрасту к зеленому и чтобы оживить
однообразие белого. Человек «обживает» белый свет
своим искусством.
Народное
искусство радостно, и радостно потому, что труд доставляет
радость. Даже в труде подневольном, крепостном, охранялась
радость творчества для крестьянина. Он делал красивые предметы
быта, свое жилище, свою одежду, орудия труда красивыми и радостными.
Все было друг с другом связано, и в народной устной поэзии
мы встречаем те же образы, те же представления о мире, что
и в прикладном искусстве. Крестьянин жил традиционными представлениями
о красоте, как и традиционным бытом. Он не мог перестраивать
своих представлений о красоте мира — вообще своих
представлений о красоте. Так жили его предки, так живет он.
Устойчивость — одно из условий красоты. Новизна
не привлекает, ибо она отвлекает. И даже тогда, когда нравятся
формы чужого искусства (дворянского, «модного»,
современного), они быстро осваиваются и преобразуются в традиционные
формы «своего». В народном искусстве с изумительной
диалектичностью органически соединяются традиционность с творчеством
нового».
На занятиях
необходимо донести до сознания учащихся мысли
о целостности
народного мироощущения, всеобщности, космичности народного искусства:
Некрасова М. А. Народное искусство как часть культуры.— М.,
1983.— С. 49, 56–58.
«Одна из
существенных его особенностей (народного искусства. — Н. Г.) — постоянство
в темах: тема космологических сил, отношения человека к природе, его
верность народным началам, отсюда и контакт с народным искусством и
особое отношение ко времени. Оно не ограничено настоящим, не сужено
личным восприятием. Оно всеобще, космично, несет праздничное чувство
мира... Оно связано с переживанием вечного».
«В
народном искусстве всегда присутствует высокая точка отсчета,
дающая образу дальний масштаб и одновременно связь между вещами,
ансамблевое единство. «Земля — родная, ее всегда
чувствовал народ где-то у самых звезд»,— говорил
М. М. Пришвин.
Самая
маленькая вещь-образ конструировалась по законам большого
пространства, подобно коню-охлупеню на крыше избы. Мир охватывается
как бы одним взглядом, одним чувством, все живет в нем не
порознь, а вместе: поля, леса, солнце, тучи, человек — вся
земля, весь белый свет. «Рыбам вода, птицам воздух, — говорит
русская пословица, — а человеку — вся
земля». Такое восприятие жизни, мира ведет зрителя по
особому пути прочтения образа, которому мы верим, потому что
он отражает не только авторское понимание жизни, а понимание
народное, отлитое временем, закрепленное в формах, в традициях,
несущих опыт, выработанное вековечным народным сознанием,
тем, что человек чувствовал себя частью космоса, дом свой —
маленькой вселенной, где все подчинено общему с природой
порядку, все, как и в ней, гармонично, отчего человек ощущал
себя защищенным и сильным.
...Окружая себя
вещами-образами, он уподоблял их живому, осваивал мир, входя в
особый духовный контакт с вещью. Солоница-утица на столе и скамейка
в образе утки, конек на крыше дома и на маленькой швейке, конь и
птица на тканых, вышитых подзорах, рушниках и рубахах — и нигде
никакого однообразия! Каждый образ-предмет живет своей жизнью, несет
полноту единого мира. Господствует в нем отнюдь не утилитарное,
рациональное... а духовное, художественное начало».
Основные
художественные черты
крестьянского бытового
искусства раскрывает известный исследователь народного
искусства В. С. Воронов: Воронов В. С. Крестьянское
искусство. — М., 1924. — С. 35—37.
«...Творчеству
крестьянских художников-ремесленников присущи стойкие и
положительные признаки. Элементы декоративности играют в нем
первенствующую роль — как в области форм и конструкций, так и в
области внешнего убранства предмета. Важно отметить, что
декоративность крестьянского предмета была органически слитна с его
практическим назначением и никогда не лишала его реальной бытовой
ценности.
Трезвая
конструктивность — неотъемлемая черта этого искусства.
Архитектоника
в построении каждой вещи — будь то сложный многосаженный
резной фриз
старой волжской барки, цветная вышивка женской рубахи или
полотенца, фигурная обработка железного дверного кольца — органически
присуща
этому искусству.
Орнаментальность
как принцип изобразительной композиции является также постоянной
формальной чертой рассматриваемого искусства. Отсутствие
натуралистических притязаний сообщает чрезвычайно устойчивый
орнаментальный склад всем многообразным художественным направлениям
росписи, резьбы и вышивки... Все органические мотивы, вовлекаемые в
волны буйно разливающегося крестьянского узора, всегда преобразуются
и трактуются в орнаментальном плане; зоркий глаз привычного
декоратора схватывает и усваивает типично-выразительный
орнаментальный облик всякого мотива и легко вводит его в стихию
узора как родственный элемент.
Эти основные
художественные черты — декоративность, конструктивность и
орнаментальность, — сливаясь в каждом отдельном памятнике воедино,
дают крестьянскому бытовому творчеству твердое и крепкое
художественное основание, утверждают за ним неоспоримое право
именоваться искусством; они являются характерным суммарным
признаком, по которому всегда можно отличить и выделить продукт
художественного крестьянского труда».
На уроке,
посвященном знакомству с внешним убранством русского традиционного
жилища, у учащихся необходимо сформировать представление
о доме как
о целостной образной с и с т е м е, как о м и к р о к о с м е. Педагог может воспользоваться книгой Б. А. Рыбакова «Язычество
Древней Руси» (М., 1988. — С. 468–469).
«Возьмем
одну из типичных изб старой стройки из Вологодчины... Фасад
избы украшен солнечными символами в самой верхней части по
контуру торца кровли. Каждый солнечный знак сопровожден скульптурным
изображением головы коня. Щипец кровли увенчивает массивный
конек... от которого вниз опущено дощатое «полотенце» с солярным
знаком. Причелины, опускающиеся по кромке кровли, завершаются
внизу тоже знаком солнца, а концам жердей с крюком на комлевом
конце («куриц»), держащих желоб для слива дождевой воды, придана
форма конской головы. Кони эти непосредственно соседствуют
с солярными знаками причелин и зрительно совмещаются в единый
образ солнечных коней. Три конно-солнечных символа фасада
избы представлены в двух разных уровнях: ближе к земле, на
конце кровли слева и справа по фасаду, расположены два символа;
третий конно-солнечный символ помещен в самой верхней точке
здания и развернут фронтально.
Перед нами очень
важная система расположения солярных символов, система, идущая из
древности и связанная с геоцентрическими представлениями о движении
солнца вокруг земли: левый от зрителя край кровли — восходящее,
утреннее солнце; верхний конек на щипце кровли — полдневное солнце в
зените; правый край кровли — вечернее заходящее солнце. Соединение
каждого солнечного символа с фигурой коня подчеркивает динамичность
всей композиции. Солнце не просто показано в трех позициях, оно
показано в своем ежедневном движении по небосводу; кони Феба влекут
солнечную колесницу от востока к западу через священную точку
полдня... и в архитектурной орнаментике мы видим и головы коней, и
колесовидные символы солнца».
Как пример
яркой образной речи приводим небольшую поэтическую зарисовку
из книги Д. С. Лихачева «Письма о добром и прекрасном» (М.,
1985. — С. 102).
Поэтическая
метафора будит фантазию, развивает в учениках ассоциативное
мышление, собирает впечатления в единое целое, дает возможность
ощутить во всем единые природные ритмы.
«Пахарь укладывал борозду к
борозде — как причесывал, как укладывал волосок к волоску. Так
кладется в избе бревно к бревну, плаха к плахе, в изгороди жердь к
жерди, а сами избы выстраиваются в ритмический ряд над рекой или
вдоль дороги — как стадо, вышедшее на водопой».
Единые
ритмы — напевные, спокойные, размеренные — в изобразительном
и устно-поэтическом творчестве могут быть раскрыты через
сопоставление
узоров народной вышивки
с поэтическими строками русских народных п е с е н,
которые отличают повторы, богатый ритмический словесный
узор. Вместе с тем песенные тексты вводят учащихся в мир целостных
поэтических
представлений народа.
Северная величальная песня Она шила ширинку
красным золотом,
Расшивала ее чистым серебром,
Как усаживала скатным жемчугом.
Она шила ширинку с четырех углов.
На первом-то углу шила чисто поле со травами,
Чисто поле со травами, с лазоревыми цветами.
На втором-то углу шила темные леса со деревами,
Темные леса со деревами, со лесными со зверями.
На третьем-то углу расшивала красно солнце с маревами,
Красно солнце с маревами, светел месяц со звездами.
На четвертом расшивала сине море со волнами,
Сине море со волнами, со белыми парусами.
В процессе
беседы о единстве
конструкции и
декора
предметов народного быта
можно использовать фрагмент,
раскрывающий картину мира в образном строе русской
прялки:
Рыбаков Б. М. Язычество Древней Руси. — М.,
1988. — С. 511.
«Итоги анализа
большого количества прялок привели к следующим выводам: резьбой и
раскраской передана древняя, восходящая к бронзовому веку картина
мира. Нижний мир, мир подземно-подводный, мир ночного солнца передан
образом ящера и солнца, находящегося под землей. В средней или
нижней части лопасти изображалась вспаханная земля (квадратики или
ромбы, обычно заштрихованные). Ниже „земли" на боковых нижних
выступах прялки („серьгах", „чусках") почти обязательно изображалось
рельефно восходящее и заходящее солнце. Путь солнца по небосводу
обозначался выступами на верхнем дугообразном крыле прялки. Вся
центральная плоскость прялки, с которой соприкасалась кудель, была
отведена теме солнца, как символа неба, и изумительному по своей
гармоничности изображению „белого света", играющего десятками граней
своей сложной композиции».
Построить
содержательную беседу на уроке, посвященном народному праздничному
к о с т ю м у, учителю поможет
обращение к мыслям о русском костюме как образной летописи жизни
народа искусствоведа М. Н. Мерцаловой: М е р ц а л о в а
М. Н. Поэзия народного костюма. — М., 1988. — С. 12.
«Колдовская сила
русского народного костюма так велика, что, однажды заглянув в эту
сокровищницу и осознав ее связи с обычаями, обрядами, с древнейшими
истоками русской культуры, когда магическое значение вещей,
изображений превращалось в эстетическое, уже не можешь оторваться от
нее. Чем пристальнее изучаешь русский народный костюм как
произведение искусства, тем больше находишь в нем ценностей, и он
становится образной летописью жизни наших предков, которая языком
цвета, формы, орнамента раскрывает нам многие сокровенные тайны и
законы красоты народного искусства. Поэтому и не умирает народный
костюм. Он превратился в звено, которое связывает прошлое нашего
народа с его настоящим и будущим». |