Очень трудно чисто теоретически сформулировать задачи основной школы –
нет концепции. В младшей школе нужно формировать базовые умения для
дальнейшего обучения. И если ученик умеет читать, считать, писать, то он
готов к дальнейшему обучению. Старшая школа – это подготовка к выходу в
жизнь.
А в чем задачи среднего звена? Здесь возникает как бы пробел. И вот
благодаря штайнеровскому антропологическому подходу, т.е. соотнесению
предметных областей с человеком, вальдорфская педагогика находит ответ
на этот вопрос. Все научные дисциплины, то, что потом стало наукой,
имеют в своем основании какой-то донаучный первичный опыт. Об этом
помимо Штайнера говорили еще Гуссерль и Хайдеггер. И вальдорфская
педагогика (единственная!) ставит своей задачей сообщить ученику этот
опыт в различных областях, т.е. по-своему повторяет в обучении развитие
человечества.
Так, история родилась из устного предания, из рассказывания историй. И
на каждом уроке учитель отводит какое-то время для рассказывания. В I
классе это сказки, во II классе – предания, жития святых и басни, в III –
пересказывается вся Библия в основных сюжетах. Затем излагаются
мифологические сюжеты мифологии того народа, в котором находится школа, и
эта линия рассказывания плавно перетекает в историю восточных народов.
История при своем рождении погружена в мифологический элемент, и в
вальдорфской школе история также начинается с опоры на мифологические
сюжеты Греции. В Греции рождается история, а это IV–V классы школы. В
какой момент донаучного опыта рождается наука?
Рождение истории из историй – пример того, как наука постепенно
выкристаллизовывается из некоего предшествующего первичного опыта. Так
же во всех других областях. То, что стало потом физикой, тоже сначала
было каким-то первичным опытом. А то, что станет потом химией,
вальдорфцы начинают с разжигания костра на уроке (наблюдают, как горят
разные вещества).
Мотив донаучного опыта как основы всех наук – один из основных
мотивов философии XX в. Она в лице своих лучших представителей
противилась, боролась с тотальным онаучиванием всего и вся. Правда,
Штайнер не знал Гуссерля, не застал Хайдеггера. Он шел от Гёте, от так
называемого «гётеанистического» подхода, своеобразного стремления к
естественности. Такое зарождение предметов естественнонаучного цикла из первичного
опыта, который предшествует науке, реконструируется на уроках. Средняя
школа как раз и нужна для погружения в этот опыт, который в старшей
школе ведет к серьезной науке.
В этом плавном переходе мы прослеживаем некоторую целостность.
Действительно, наукой можно заниматься сугубо интеллектуально, а можно
заниматься так, что человек втягивается в нее полностью. Люди, которые
занимались наукой, были страстно заинтересованы в своем предмете, и не
отвлеченным теоретизированием. Отвлеченность приводит к тому, что
человек как бы много знает, а толку от этого нет. Такому головастиковому
подходу вальдорфская педагогика, конечно, альтернативна. |